Литературная страничка

[мура]

Мура, давайте меняться солдатиками.

К сожалению, я очень хорошо знаю город Лобня. А Вериса уже хорошо знает город Дубна. Иногда даже Мичуринец. Рокировка должна быть длинная.

[Verysa]

Мура, давайте меняться солдатиками.

К сожалению, я очень хорошо знаю город Лобня. А Вериса уже хорошо знает город Дубна. Иногда даже Мичуринец. Рокировка должна быть длинная.

[castro]

Поплыл куда-то горизонт,
Исчезли шляпа, плащ и зонт.
Нелепый сон! Да, знать, сезон...
В мохнатых ушках
Шумит весна и мне легко.
И в небе пена облаков
Клубится, словно молоко
В пузатой кружке.
И я уже несусь туда,
Гдё лёд последний, как слюда,
Где мчится талая вода
Под солнцем рыжим.
Где каждый к подвигу готов,
Где, повылазив из кустов,
Отряды мартовских котов
Штурмуют крыши.
Им не завидую. Я сам
Готов царапать небеса
За изумрудные глаза
Соседской Мурки.
И если б в сердце был покой,
Жизнь не струилась бы рекой.
Она б не стоила сухой
Колбасной шкурки.

[мура]

кастро - кросавчег. )))

[losharik]

кастро - кросавчег. )))

[Gutiera]

Доброго времени суток! вот решила тоже выложить свою первую вполне законченную работу (до этого решительности не хвавтало..
Так сказать проба пера - жду комментариев в блоге...

[iriska]

Санкт –Петербург.
Площадка перед входом у станции метро
«Пионерская».
Человек в камуфляжной форме и тёмных очках профессионально исполняет
Песни…
Про войну, которая никому была
не нужна.
Ему платят деньги те, которые понимают Его
и - То, о чём он
поёт…
Уверен - если он снимет тёмные очки, мы увидим взгляд человека доброго ,
и открытого .
Знающего тему!
Не может недобрый, закрытый и не прошедший через ужасы войны
ТАК петь!!! …

Станция метро «Чернышевская».
Мужчина исполняет на гитаре-соло
«Призрачный миг» из кинофильма «Земля Санникова».
Затем - «Три сосны» (которые стояли у «Муромской дороги…»…
В картонной коробке, стоящей перед ним –небольшая кучка помятых червонцев
и мелочи.
На коробке надпись: «Врачи поставили неправильный диагноз ,
неправильно пролечили»…

Вывод;
Чем отличается первый от второго?-
- Первый пострадал от чужих, второй
- от своих.
Что общего?
- И первый и второй никому не нужны…
Вот и зарабатывают средства на прожиточный
минимум.
А минимум у нас – минимальный!

И на хрен ты кому нужен, кроме случайных
прохожих…
Бросающих мелочь в твою коробку под сиюминутным впечатлением
от услышанного…

У станции метро «Чернышевская» я простоял
минут пять.
Несколько раз отворачиваясь в сторону, чтобы не показать случайным прохожим слёзы пожившего человека….

И мне не стыдно перед собой за эти
слёзы!
Они исходили из души, изрядно потрёпанной,
Но не утратившей чувство сопричастности
и – сострадания
к себе подобным…
http://www.proza.ru/2012/03/30/2404

[Verysa]

Откуда-то стащила:
ГИМН ОБЕДУ

Слава вам, идущие обедать миллионы!

И уже успевшие наесться тысячи!

Выдумавшие каши, бифштексы, бульоны

и тысячи блюдищ всяческой пищи.



Если ударами ядр

тысячи Реймсов разбить удалось бы -

попрежнему будут ножки у пулярд,

и дышать попрежнему будет ростбиф!



Желудок в панаме! Тебя ль заразят

величием смерти для новой эры?!

Желудку ничем болеть нельзя,

кроме аппендицита и холеры!



Пусть в сале совсем потонут зрачки -

все равно их зря отец твой выделал;

на слепую кишку хоть надень очки,

кишка все равно ничего б не видела.



Ты так не хуже! Наоборот,

если б рот один, без глаз, без затылка -

сразу могла б поместиться в рот

целая фаршированная тыква.



Лежи спокойно, безглазый, безухий,

с куском пирога в руке,

а дети твои у тебя на брюхе

будут играть в крокет.



Спи, не тревожась картиной крови

и тем, что пожаром мир опоясан, -

молоком богаты силы коровьи,

и безмерно богатство бычьего мяса.



Если взрежется последняя шея бычья

И злак последний с камня серого,

ты, верный раб твоего обычая,

из звезд сфабрикуешь консервы.



А если умрешь от котлет и бульонов,

на памятнике прикажем высечь:

"Из стольких-то и стольких-то котлет миллионов -

твоих четыреста тысяч".



В.Маяковский, 1915

[CHE_tlanin]

Долгий путь домой.

Поля за окном надоели до боли,
И царство природы не радует глаз.
Душа, как мятежница, рвётся на волю,
Как срочник до дембеля ждущий приказ.

Колёса по рельсам стучат метрономом.
Но кажется будто всё реже стучат.
И поезд как будто всё дальше от дома,
Вагоны бездушные тянет назад.

А дома, как прежде - забор еле дышит,
От деда за стенкой несвязанный мат.
Как раньше, льёт ливнем дырявая крыша,
Всё также в политике "плавает" брат.

Лишь только подъезд изменился немножко.
Деревья спилили в заросшем дворе.
Замок поменяли. Сменили три кошки,
И Жучка скончалась еще в январе.

И что меня тянет к родимому дому?
И что я забыл на родной стороне?
Оставьте вопросы кому-то другому,
Боязнь вернуться не свойственна мне.
© Кандид Молчанов

[мура]

Курица на завтрак, курица на ужин, курица на обед
Рассказ Таши Карлюка «Курица на завтрак, курица на ужин, курица на обед» стал победителем конкурса «Все о Еве», который мы проводили среди наших читателей. Публикация приурочена к выходу книги «Все о Еве», подготовленной совместно проектом «Сноб» и издательством Corpus

— Соня, ну сколько можно? Сколько можно этих коротких платьев в горошек?

— Соня, ты уже помолилась?

— Соня, как можно слушать этих фашистов?

— Соня, ты уже прочла Шолом-Алейхема?

— Соня, что ты ешь? Это же не кошерно!

— Бабушка, я люблю горошек на себе, а не в себе.

— Ну сколько можно? Надоело!

— Это ведь Вагнер, Бах! Они не были фашистами. Они не виноваты, что родились немцами, а не евреями.

— Там про любовь, а я с ней еще не знакома. Неясно мне, что он там пишет.

— Бабуля, но это очень вкусно!

Я — Соня и моя бабушка — Гитл Яковлевна живем в одесской коммуналке. Мне 15 лет, я учусь играть на барабанах, а бабушка думает — на фортепиано. У меня редкие светлые волосы и голубые глаза. В паспорте написано «еврейка», а в Одессе меня считают незаконнорожденной дочерью немца, который жил здесь больше четверти века назад.

Если бы не графа в паспорте, Тора, которую мне подарила бабушка на мой третий день рождения, бесконечный Шолом-Алейхем на книжных полках, походы в синагогу и зажигание шаббатних свечей, я бы думала, что немка, а так я не думаю, что немка я.

Со мной в одном классе учится один мальчик, тоже еврей. Я его терпеть не могу. Он часто насыпает в мой рюкзак песок, задирает мне платье и выпивает мой кисель в столовой. Но когда Сеню Жида (это фамилия у него такая, но с ударением на «и») называют «жидом» с ударением не на «и», я иду драться за него. Я вообще не умею драться, но я иду — так как моя бабушка говорит, что именно из-за этого началась война с фашистами — какой-то олух назвал еврея жидом, а никто не заметил, сделали вид, что не заметили. А я не хочу войны. Я жить хочу. На танцы хочу ходить. И духами пользоваться. Каблуки хочу научиться носить. И целоваться, целоваться хочу научиться.

Неделю назад Маша Колорадова принесла в класс анкету. Ну знаете, такую тетрадь с вопросами: «Твой любимый актер?», «Твой любимый цвет?», «Кого ты любишь?». Она дала мне заполнить её, там был вопрос: «Когда ты первый раз поцеловалась?» Я посмотрела на ответы других девочек — все они написали: «Давно!», «Год назад», «В 12 лет». А я ведь еще не целовалась. Представляете? Никогда не целовалась, и мне так стыдно! Вы даже представить не можете, как мне стыдно. Знаете, что странно? То, что я не умею готовить борщ, включать стиральную машинку, не знаю английского языка — мне не стыдно. А то, что я еще не целовалась… Вот за это мне стыдно. Очень. И я, чтобы не опозориться, ответила в анкете: «В 11 лет». А что? Пусть все завидуют. Все равно никто не узнает правды.

Моя бабушка говорит, что целоваться нужно с тем, с кем ты думаешь, что проживешь всю жизнь. «Вот, если ты думаешь, что проживешь всю жизнь с Федькой, целуйся», — говорит мне бабушка. О каком Федьке говорит бабушка, я не знаю. Не знаю я никакого Федьки, но целоваться очень хочу. Как это — целоваться?

Перед сном, когда молюсь, я не читаю нудные молитвы, которым научила меня бабушка, я просто говорю с Богом. И прошу его, чтобы я поскорее встретила того, с кем проживу всю жизнь и тогда мне можно будет с ним целоваться. Даже при бабушке. Бог — это хорошо. Даже если Его нет. Но ведь никто не знает наверняка. У кого есть Бог — тот не будет одинок. Если Он у тебя есть — значит, тебе есть с кем поговорить. Можно даже представить, что Он тебе отвечает. У меня нет друзей. Есть ребята, с которыми я общаюсь, мы ходим в кино, летом на пляж. Есть подружки, с которыми мы говорим о кремах от прыщей, но настоящего друга нет. Человека, которому я бы могла все рассказать. Все это я держу в себе. Бабушка говорит, что я закрытый человек. От кого-то закрываюсь, чтоб не ранить. От кого-то, чтобы раненой не стать. И, пока, у меня есть Бог, все так и будет. Дележка с Ним своими тайнами и только с ним.

В нашей коммуналке пять комнат, одна кухня, три плиты, один туалет и старый душ, который часто ломается. Очередь в туалет может сравниться лишь с очередью в ларек за углом с утра, когда привозят свежий хлеб. В нем собрана вся мировая литература. Начиная Гюго и заканчивая Достоевским. Но больше всего наши соседи любят рассказы Чехова.

— Умел же человек писать не кирпичи, как товарищ Толстой, а нормальные такие камушки — утренний моцион и на пять страниц ты стал начитаннее, — говорит Исаак Фишилевич, сосед из комнаты напротив. Заслуженный ветеринар, между прочим, и гуманист.

Мне вечно не везет — всегда одновременно со мной в туалет хочет кто-то еще, и если я иду первая, то этот кто-то уже через пять минут начинает стучаться в дверь, а если я иду после кого-то, то после кого-то можно задохнуться. Один дядя Ися, тот что гуманист — толерантен. Все держит в себе. Терпит и ждет. Правда, давеча удивилась, увидев, как дядя Ися в своей авоське нес Mein Kampf. Купил на барахолке. Зайдя в наш хезник, узрела, что вместо туалетной бумаги лежат мелко нарезанные клочки. Это был Mein Kampf. Бумага, конечно, жесткая, но я вышла с ощущением выполненного долга и воспоминанием о десятке клочков, спущенных в канализацию. Вот так в символичной борьбе, фашизм почил среди дерьма.

Моей бабушке 78 лет. Она до сих пор красит губы, носит заколки и покупает кружевные бюстгальтеры. Не для мужчин! Для себя. Бабушка говорит, что благодаря бюстодержателю она все еще чувствует себя женщиной. Ее очень любят мужчины. Бабушка и сегодня курит — у нее есть мундштук. По вечерам она приходит в парк — играть с мужчинами в преферанс и домино. У нее большие красивые глаза, серые волосы и томный голос. Те, кто ее не знает, думают, что в молодости она пела арии, крутила романы, носила шубы и драгоценности. А я не знаю — правда ли это. Бабушка мне не рассказывает. Она никому ничего не рассказывает. Наверное, ее лучший друг тоже Бог.

Бабушка мне всегда говорит: «Даже когда тебе плохо, улыбайся! Пусть лучше тебе завидуют, чем жалеют». Я с бабушкой никогда не говорила о сексе. Мне всегда казалось, что она и слова такого не знает. Но вчера бабушка мне сказала: «Я тебе про секс ничего рассказывать не буду. Вот будет у тебя муж — он все расскажет и покажет. И даже если тебе к моменту встречи с мужем о сексе все будет известно, молчи! Молчи и слушай мужа! Хочешь умного мужа — будь дурой».

Мою бабушку считают мудрой. Видел бы кто-нибудь ее по утрам! Когда она ищет вчерашний день. Так она называет то, чем занимается. В поисках пенсии и очков перелистываются все книги, переворачивается вся одежда. У бабушки склероз. Одна одесская старуха, видя бабушку, говорит ей вслед тихо, но отчего-то всегда получается громко: «Старая проститутка», и знаете, шипит как змея. Мне всегда хочется подойти и дать в ее длинный нос, но бабушка останавливает меня, поворачивается к ней и говорит: «Мусичка, ну я же не виновата, что Ленечка Утесов в пятьдесят шестом влюбился в мою попу, а не в твои кости». Старая змея начинает шипеть еще больше, а мы уходим c гордо поднятыми головами, крутя попами.

На мою бабушку до сих пор смотрят влюбленными глазами, а я некрасивая. Когда она слышит, что я называю себя некрасивой, то говорит, что я дура. «Ну вот, кроме того что некрасивая, еще и дура! Целый букет», — отвечаю я. Тогда бабушка берет меня за руку и ведет к зеркалу. «Посмотри на мой большой нос», — говорит она. Я смотрю и вижу, что он большой. «Посмотри на мои глаза», — просит она. Я смотрю и вижу, что левый больше правого, или правый меньше левого. «Посмотри на губы». Я смотрю и вижу, что они тонкие и в морщинах. Бабушка сажает меня в кресло и улыбается, потом начинает ходить по комнате. Видели бы вы ее походку! Богиня! Она садится на край стула и закуривает. Ее пальцы, шея, непослушные локоны на лице. О боги! И я не вижу ее большого носа, не замечаю разных глаз и тонких губ. Иногда мне кажется, что она не стареет, а просто взрослеет. Красиво взрослеет. «Человек красив снаружи тогда, когда не гниет внутри», — говорит бабушка. «Ты как вино: с годами лучше. А я как мясо: с годами порчусь», — отвечаю я.

Была осень. Был дождь. Желтые листья прилипали к моим ботинкам и не хотели их отпускать. Мне было грустно. Первый раз так грустно. Когда внутри пусто, а из горла вырывается вой. И хочется спрятаться, и хочется, чтобы кто-то обнял, не задавая вопросов. Хочется молчать и выть одновременно. Я пошла к морю. Пришла. Сняла ботинки и начала ходить по песку. Достала бритву из кармана (я ее специально из дому взяла), сняла пальто, подняла рукав блузки из шифона. Вены. Мои зеленые вены. Их так хорошо видно. Я в кино видела, как хорошо бритва по венам плывет. Как нож по мягкому маслу. Я опустила бритву. Еще сантиметр — и она поплывет по маслу.


Фото: Machiel Botman/Agence Vu/FotolinkСоседский мальчишка прибежал в наш двор, позвонил в нашу квартиру. Наша светлая комната, бабушка губы красит. «Вы знаете?.. Вы видели, что ваша Сонька сделала?» — спросил Димка. «Гитл! Гитл! Ты видела? Ты видела Соньку? А мы тебя предупреждали? Говорили же, что от нее всего можно ожидать», — говорит наша соседка по квартире. Все соседи сбежались в нашу комнату, все задавали бабушке одни и те же вопросы, но никто не решался сказать, что произошло. Боялись. Бабушка встала, подошла к окну и увидела меня. Соню! Свою Соньку! С букетом желтых цветов и бритую наголо. Она начала громко смеяться, смогла лишь сказать: «Ну что, может, наконец-то теперь моя Сонечка начнет носить шапки».

Первый раз такая душащая грусть. Первый раз ушла из дому. С бритвой. Бабушке цветы просто так первый раз. Бритва над моими венами так близко впервые. Как в кино.

Но я боли боюсь.

Я жить хочу. На танцы хочу ходить. И духами пользоваться. Каблуки хочу научиться носить.

И целоваться, целоваться хочу научиться.

Никому не рассказала, что хотела с собой сделать. Об этом знали только я и Он. Как же стыдно потом было перед Ним, бабушкой. И собакой Вельветой, которую я подкармливаю. Она может умереть, если я не буду её кормить. С приходом зимы мне стало хорошо.

Я люблю зиму. Зимой все честнее. Женщины не оголяют ног, плеч. Мужчинам не приходится смотреть на обнаженные женские тела. Кричать вдогонку женским каблучкам пошлости. Остаются только глаза – печальные, игривые, разные и желания прикрытые одеяниями и Богом, который живет в каждом. Люблю много одежды на себе и курица зимой дороже, поэтому мы ее редко покупаем. А это хорошо! Курица летом дешевая, а моя бабуля кроме курицы умеет готовить только куриные котлеты. И вот так – курица на завтрак, курица на ужин, курица на обед. Несчастная птица, несчастная. И несчастная Соня, несчастная. И мы с ней несчастны по одной причине: потому что я ее ем.

Вчера в Одессу приезжал мой любимый балет. Бабушка их не любит. Она говорит, что перед тем, как выйти на сцену, они пьют и что-то нюхают. А я сидела на галерке и плакала, а потом смеялась и снова плакала. Мне хотелось свою жизнь прожить на этой сцене, под эту музыку, с этими людьми, в этом танце. Но мне нужно было идти в синагогу: сегодня пятница — заступает шаббат.

Бабуля, как обычно, сидела с мундштуком и почти не улыбалась. А на моей голове уже был ежик, и все почему-то думали, что у меня были вши и поэтому меня побрили наголо. Оттого родители не подпускали ко мне своих детей. Бабушку это жутко забавляло. В последнее время ее могли рассмешить только две вещи: ухаживания Михаила Кацмана и мой ежик на голове.

Я люблю ходить в синагогу. И в церковь тоже люблю. И в мечеть.

Только вот люди, называющие себя слугами Бога…

Ведут себя так, как будто Бог лично предложил им свою дружбу, а кому-то даже крышу. Их кроссворды в рясах. Лица в телевизорах. Счета в банках. И заученные, пустые слова, которыми они пытаются наполнить уши других, души. Тщетно. Иногда я превращаюсь в муху и залетаю в их комнаты, когда они одни. Закрываю своими лапками уши, чтобы не слышать, закрываю глаза, чтобы не видеть. Стыдно. За них стыдно. И возвращаюсь к грешным людям. Мне с ними лучше. Думается, оттого, что их Бог живет не на языке. Он спрятан глубоко, чтобы сберечь.

Вчера Сеня Жид не пришел в школу. Учительница сказала: «Заболел». Я отправила ему букетик цветов. Я всегда отправляю букетики больным. А вот мне никто никогда не отправлял цветов. Просто я никогда не болею.

А неделю назад к нам приходил поклонник моей бабушки — дядя Миша, тот, что Кацман. Позвал меня тихо, чтобы бабушка не услышала. «Соня, о чем бабушка мечтает?», — спросил дядя Миша. Ну, я так подумала — бабушка дядю Мишу все равно не очень любит, она все еще без ума от Утесова, и я ответила: «О черной пишущей машинке».

В этот же день позвонили в дверь, нам принесли коробку. Ну, не нам, а бабушке. Подарок от Михаила Кацмана. Она удивилась, и мне пришлось ей все рассказать.

Бабушка? А что бабушка?

Она кричала. Был шкандаль. В очередной раз напомнила о моей дерзости, наглости и о том, что я далеко пойду. А когда я вышла из комнаты, она, думая, что я уже далеко, начала смеяться.

Бабушка хочет, чтобы я была врачом, а я буду писательницей. Правда, бабуля говорит, что меня вот такую смогут взять только в цирковое училище. Да и то по блату. Давеча дядя Миша прислал бабушке тюльпаны. Где он их достал зимой? Михаил Кацман чиновник, ему 80 лет. Он все еще мечтает репатриироваться в Израиль и жить на берегу Красного моря с моей бабушкой.

Мне кажется, бабушка влюбляется. Вчера купила себе новый лифчик с розочками и духи Guerlain. Она даже на диету села. А та старая карга Мусичка, под нашими окнами краской написала: «Гитл — передним местом думает». И дядя Миша полдня стирал это посвящение. Бабушка сидела у окна и наблюдала за ним, а он посылал воздушные поцелуи в нашу форточку. Ей.

Хм. Или это весна, или скоро мне надо будет идти в синагогу и договариваться с раввином о свадьбе.

Теперь бабушка — Кацман. Кацман Гитл Яковлевна. Завтра новобрачные отправляются в свадебное путешествие в Израиль. И дядя Миша даже готов терпеть курицу на завтрак, курицу на ужин, курицу на обед.

И что-то в нашу комнату, нам в последнее время часто приносят цветы. Ну, не нам — мне. А на маленьких открытках написано что-то о любви. А я с ней еще незнакома. Неясно мне, что он там пишет. А пишет Сеня Жид. Я написала об этом в письме бабушке, в Израиль. «Ну шо, Сонечка, если к твоему характеру еще и такую фамилию, то ты точно далеко пойдешь. А когда станешь писательницей, тебе даже не нужно будет думать о псевдониме», — ответила мне бабушка.

Бабушка целыми днями целуется с дядей Мишей — значит, у них это на вечность. А мы с Сеней любим сидеть на берегу Черного моря и приближаться к вечности. Вчера написала первый рассказ о своей любимой старушенции, Сене очень понравилось. Сенечке вообще все во мне нравится. Только готовить я не умею. Вернее умею, но, как бабушка: курицу на завтрак, курицу на ужин, курицу на обед

[CHE_tlanin]

What is love?

Что такое любовь, мне давно интересно.
Почему в моем сердце не найдется ей место?
Почему в миллионах одинаковых лиц
Я не вижу тех единственных холодных ресниц?
И откуда появился этот внутренний страх,
Что те обманчивые чувства в моих мутных глазах
В один миг разгорятся, как трава по весне,
И огонь будет жечь меня даже во сне?
Что такое любовь? Это грязная ванна,
Умоляющие крики под аккорды “Nirvana”.
Мегалитры, заливаемые спиртом, проблем.
Сотни тысяч километров перерезанных вен.
Я не верю в любовь, когда целую подругу
И пускаю признанья по пятому кругу.
Я не верю в себя, когда от страха теряюсь
И от милых мне глаз с головой закрываюсь.
Кто-то в сердце мое пролезает сквозь кожу,
Кто-то пьет мою кровь, и напиться не может.
Добивает, напившись, метким выстрелом в спину
И бросает в огонь, подливая бензину.
В этом мире любовь лишь на телеэкране.
В ожидании чуда, два часа на диване.
Безграничного счастья забитый сюжет,
На автобус до рая бесплатный билет.
Мне приходится верить глазам и ушам,
Когда чья-то любовь превращается в хлам.
Я уже не смогу это чувство убить.
Я хочу на экран. Я хочу полюбить.
© Кандид Молчанов

[CHE_tlanin]

Было

Так уже было. Я помню. Когда-то.
И вроде недавно ... Ну прямо вот-вот.
Но точно не знаю ни время ни даты
И сколько прошло бесполезных суббот.

И кто-то похожий. Вот так же ... с улыбкой
Прошёл. Подмигнул. Помахал мне рукой.
И также вокруг всё казалось ошибкой.
Погрешностью. Багом. неверной строкой.

А что поменялось? Морщины? Седины?
Да нет. Всё нормально. Пока молодой.
Огонь не потух. Не растаяли льдины.
И веру с надеждой не смыло водой.

И кажется вроде. Прошло. Позабылось
Беспечность...свобода...в наушниках "Гр.Об."
Но где-то внутри...в подсознанье зарылось.
Дыханье протеста душевных трущоб.

Возьму карандаш. Запишу эту дату
На новой странице блокнота стихов.
Ведь так уже было. Я помню. Когда-то.
Прошло лишь каких-то десяток годов.
© Кандид Молчанов

[castro]

Размышления на краю Европы

Эпохе великих географических открытий

Не передать, насколько велика
Слепая сила западного моря...
Но день за днём с его напором спорят
Скалистый мыс да башня маяка.
У скал шумит прибоя полоса.
Швырнуть бы в волны мелкую монету...

Здесь можно, встав у кромки континента
Спиною к морю, посмотреть назад.
Там Лиссабон Мадрид, Париж и Рим,
Князья, маркизы, графы и бароны,
Над нищетой парящие короны,
Деревни, замки и монастыри,
Нужда блистать невежеством своим,
Чума, опустошившая Европу,
Потерянный навек Константинополь
И недоступный Иерусалим,
Глядящие в бессмертье короли,
Святая власть старещего папы,
Османы, мамелюки и арабы...
И где-то на окраине земли
Седые горы, пышные луга,
Слоны и фантастические птицы,
Имбирь, гвоздика перец и корица,
Сапфиры, изумруды, жемчуга...

Но здравый смысл почти что обманув,
Позвав на борт решительных и смелых,
На запад уходили каравеллы.
В далёкую восточную страну.

[castro]

Баллада об экономическом кризисе

О том, как распрекрасна жизнь в Раю,
Достаточно рассказано и спето.
Сегодня о коммерческих аспектах
Я вам, друзья-товарищи, спою.

Там жил один финансовый бандит.
Он, говоря, что все друг другу братья,
Весь мир снабжал Святою Благодатью
По твердым ценам. Иногда в кредит.
Национальный валовый продукт
Веками рос. Но вышла вдруг заминка.
Вдруг сократился спрос на внешних рынках.
Ну не идут торги и точка тут!
Подешевела, в общем, Благодать.
За ней упали фьючерсы на мирро,
Чего не помнят с сотворенья мира.
Елей и ладан стало не продать.
На бирже рос процент печальных лиц...
А дальше - хуже: ценные бумаги
Оторопев от собственной отваги
С невиданных высот нырнули вниз.
Прослышав по невиданный обвал,
Встревоженные вкладчики "Райбанка"
Пришли к заветным кассам спозаранку.
Но денег банк уже не выдавал.
"Вечерний Рай" на первой полосе
Под броским заголовком поднял тему
О крахе всей финансовой системы.
Читали все. Но верили не все.
Однако, предприимчивый народ
Уже менял на золото наличку,
Сметал с прилавков мыло, соль и спички:
"А вдруг и правда! Кто ж их разберёт..."
Верховный успокаивал как мог:
Мол, предаваться панике не надо,
Мол, скоро инвестиции из Ада
Спасут от краха райский уголок.
Но, видно, зря., поскольку Рай восстал.
"У Ада деньги брать - позор и скотство!"

А там, в Аду, дымило производство,
Горели домны, плавился металл.
Там добывали уголь и руду,
Растили хлеб и расщепляли атом
На зависть торгашам и спекулянтам
Из Рая. Слава адскому труду!

http://www.stihi.ru/avtor/castro

[Дядюшка Шу]

[CHE_tlanin]

Гражданин.

За мной установлен полный надзор:
Глазки в стены, микрофоны в двери.
Подыхающей свободы кровавый узор
На стынущем теле, разорванным зверем.

Уже не важно кто и зачем.
Но стало труднее, как в вязком болоте,
Двигать ногами и нести на плече
Мешки навоза от субботы к субботе.
© Кандид Молчанов

[CHE_tlanin]

Свобода злова.

Эй! Куда попёрли серые массы?
С белыми лентами средние классы.
Где ваша совесть? Чисты ли намеренья?
Не служит ли дьяволу лидер движения?

Зачем вы кричите так громогласно?
Вы против ЕГО??? Эй ... это опасно!
Зачем вам полиции взгляда косого?
У нас есть свобода! Свобода злого.

Она высасывает Родины недра.
Она из каждого делает "негра".
Свобода печатать с нулями бумажки.
И тем, кто их хапает, делать поблажки.

Чтож вы кричите, что плохо живёте,
В пробках стоите на белой "тойоте".
Что вам проклятые надо от власти?
Уберите плакаты и закройте пасти.

Мы вам даём поплескаться в шампанском,
Разлитым рабами в краю краснодарском.
Мы вам котлеты из жёлтого мяса.
Мы вам "десятки" и тонны пиваса.

Вам не положено сеять протесты.
Каждое быдло, знай своё место.
Мы не услышим вашего слова.
У нас демоНкратия и свобода злого.
© Кандид Молчанов

[мура]

Мне показалось достойным.

Слушайте, мало что вызывало в волшебном мире нашего проекта такой живой отклик, как история с Правильным Фалафелем.

Особенно нас поразил тот факт, что на протяжении двух недель наши друзья и знакомые вступали с нами (и друг с другом) в яростные дискуссии относительно размеров разной Правильной Израильской Еды. И мы от этих споров немножко за%:?%лись. А поскольку мы вообще очень любим всем всё объяснить (пруфлинки один и два), то мы на следующий день отрисовали, напечатали на магнитах и раздали любимым друзьям вот что:

Понимаете, в это время один наш человек был в Израиле. И там он пошел на улицу Дизенгоф и, натурально, в разных забегаловках всё померил. Это был важный опыт, культурологический. Потому что он к продавцам в этих самых забегаловках, натурально, подходил с вопросом про Правильную Еду. Устроено это было примерно так:

Наш человек: Мужики, это у вас Правильный Фалафель?

Продавец фалафеля: А?

Наш человек: Ну, вот если б тебя спросили, - «чувак, что такое Правильный Фалафель?» - ты бы указал на свой фалафель?

Продавец: Ты что, из санинспекции?

Наш человек: Нет, я просто ищу Правильный Фалафель.

Продавец: Ты что, из налоговой?

Наш человек: Нет, я просто ищу фалафель правильный! Я маньяк! Фалафельный маньяк! Фалафель ищу!

Продавец: Ты что, из телевизора?

Наш человек: Нет, $%^#%#! Я просто хочу от тебя услышать: вот это — Правильный Фалафель? Вот в этой конкретной миске — он Правильный? Вот ты сам себя когда спрашиваешь, ночью, наедине с Господом: «Господи, Правильный ли я делаю Фалафель?» - ты себе в глубине души что отвечаешь, - да или нет?

Продавец: Ты что, из Хабада?

Наш человек: Чувак. Я не из Хабада. Я не из телевизора. Я не из налоговой. Я из России. Нас там остро №;%№, что такое Правильный Фалафель. Понимаешь? Ночей мы там не спим. Меня специально отрядили в Израиль, всей деревней скидывались на билет, последнего теленочка зарезали. Ну реально, просто скажи мне, - вот это вот в миске — оно Правильный Фалафель? Вот как тебе сердце подсказывает: это, вот это самое - Правильный Фалафель?

Очередь: Да, чувак, скажи нам, что тебе сердце подсказывает?

Продавец: Йоси! Йоси! Тут какой-то псих до№;%№%ется до нашего фалафеля.

Йоси (очень крупный, Правильный такой Йоси): Что значит — до№;%№%ется? Он обижает наш фалафель?

Очередь: Он чё-то мутит, Йоси. Расспроси его, Йоси, как следует.

Наш человек: Чувак, ты что. Я бы в жизни не обидел фалафель. Погляди на меня: разве я могу обидеть фалафель? Да у нас в деревне культ этого самого фалафеля, меня вот специально прислали, понимаешь, отысыкать Правильный Фалафель. Я семь лапоточков истоптал, у меня в айфоне батарейка села. Ты только скажи мне, Бога ради: вот это — Правильный Фалафель?

Йоси: Если я тебе скажу, что это — Правильный Фалафель, ты уйдешь отсюда к ;%:;№У матери?

Очередь: Не прогоняй его, Йоси! У нас еще гештальт не закрылся!

Наш человек (кротко): Ты мне просто скажи, Правильный это Фалафель или нет.

Йоси: И ты уйдешь?

Наш человек (кротко): Правильный или нет?

Йоси: И я тебя больше никогда не увижу?

Наш человек (кротко): Правильный или нет?

Йоси: Да, №;%№;%, да, это — Правильный Фалафель! Это, мать твою, Правильный
Фалафель! Это, R%R%^?, самый Правильный Фалафель отсюда и до Шарм-Эль-Шейха!..

Наш человек (кротко): О! А можно мне любые штук восемь, рандомально? Я их линейкой померяю.

Продолжение этой беседы наш человек почему-то не стал нам пересказывать, - говорит, не помнит. Еще говорит — правильный фалафель очень горячий, нехорошо его сразу по восемь штук человеку насильно в рот совать.

Словом, у нас теперь есть вот такие магниты на холодильник.



Правда, выяснилось, что у них есть один недостаток: ими очень удобно в споре про Правильные Питы человека по голове бить. Поэтому мы готовы раздать 5 штук тем, кто в комментах к этому посту сможет рассказать лучшие умиротворяющие истории про кулинарные разборки. Вот вам доводилось когда-нибудь победить в кулинарном споре без применения силы? В каком? И как?

http://ototo.livejournal.com/29493.html?thread=903221

[truvo]

Михаил Щербаков

ГОСТИНИЦА

Ни глотка спиртного, ни младой креолки.
В кадке то ли пальма, то ли василёк.
Утром встал, обулся. Снял сценарий с полки.
Сел вносить поправки. Внёс, разулся, лег.

Никаких событий, разве что посуда
треснет или мебель опрокинется.
Ни одной химеры. Ни ногой отсюда.
Здесь любому угол, здесь гостиница.

Никакой богемы, ни на грош гордыни.
Стекла без диоптрий, буквы из газет.
Никаких котурнов, никакой латыни.
В общем, всё бы славно. Кабы не сосед.

Он американец, он из штата Юта,
он проездом, хочет город осмотреть.
Вот ведь гусь мормонский! Что за чудо-юдо!
Ах ты, чёрт нерусский, чтоб тебе сгореть!

Никогда туристы здесь вокруг не ходят.
Глуп, кто местным нормам воспротивится.
Никаких осмотров. Здесь слонов не водят
и кунсткамер нету. Здесь гостиница.

Чудный номер с видом на балкон с мангалом.
Телевизор "Чайка", хоть весь день смотри.
Велико ли горе, что по всем каналам -
матч "Алжир - Марокко", счёт 4: 3...

Спрячь свой модный "кодак", не стремись к объектам,
предпочти на время стены пустырю.
В Солт-Лейк-Сити скажешь, что была с дефектом
плёнка. Кстати, плёнку - вот, возьми, дарю.

Слейся с интерьером, в холлах пофланируй,
потолкайся в лифтах. Даже и застрянь.
Но - химчистки бойся, не телефонируй
и торговцу много не плати за дрянь.

В бар не суйся тоже: не убьют, так ранят.
Ночью снова, слышно, битва там была.
Сам-то я не видел, я ночами занят,
я хожу по крышам, я сомнамбула.

Добрых двести тысяч марсов и сатурнов
надо мной мигают и меняют масть.
Никакой страховки, никаких котурнов.
Я рискую очень, я могу упасть.

Я могу сорваться, повредить ключицу,
не сберечь запястий, не спасти лица.
Кто придёт на помощь? Как найду больницу?
Здесь не Солт-Лейк-Сити, здесь гостиница.

Ты над речкой Джордан будешь грызть цукаты,
будешь мять соцветья и лакать коньяк.
А меня медбратья в дверь шестой палаты
втащат на носилках, стукнув о косяк...

Нет! Растай, рассыпься. Сгинь, типаж заморский.
Ты мне сцену портишь, я тебя в огонь.
Прочь, метраж сумбурный! Марш - под нож монтёрский!
На верстак монтажный, плоский как ладонь.

(Песню можно послушать здесь: http://www.audiopoisk.com/track/mihail- ... gostinica/)

[Беседин Павел]

Добро и Зло

Добро и зло сплелись в одно, их трудно распознать-
Один радеет за тепло, другому- наплевать.
Сплетенье судеб впереди, попробуй отличи,
Один кричит: Я- прав, другой- берётся за ножи...

Рыдают дети, слышен стон... и льётся кровь кругом.
Когда же поумнеем мы? Не ведаем о том...
В одно мгновенье можем всё с тобою потерять,
Где жизнь была- цвели сады, их нет уже сейчас.

И это только оттого,- воюем в данный час!
Да, нет секунды на земле, не падал б кто из нас.
Он был любимым и любил,- его огонь =Автоцензор: Правила форума 2.1. Применение нецензурных слов и выражений на любом языке к участникам любого обсуждения и обсуждаемым темам, угрозы и оскорбления других пользователей.=.
Но может выйдeшь ты и я, мгновенье погодя.

Сражённый пулей ты упал и нет уже тебя ...
Когда же перестанем мы бояться за себя?
На свете так заведено, что нет добра без зла,
Они по жизни-день и ночь, без этого нельзя.

С библейских давних тех времён у нас в крови борьба,
С которой только ей одной, решаем все дела.

послушать в исполнении автора можно здесь http://www.epoha-w-stihah.ru/

[truvo]

Ольга Чикина

Кабы я была царица,
Я была бы без царя.
Не пошла б за Кустурицу,
Не пошла бы за хмыря,
Не пошла бы за медведя,
Не пошла бы за козла.
И за вас бы, дядя Федя,
Я бы тоже не пошла...

Я б страну свою любила
И пеклась о ней весь день.
Я б туда-сюда ходила
И блюла бы всех людей,
Чтобы много не бухали
На заре большого дня.
У меня бы все пахали.
Все б пахали у меня!

Просыпались бы с рассветом -
И скорее на поля,
Будь ты Паша или Света,
Или даже Джамиля,
Будь ты сам товарищ Троцкий
Или чья-нибудь сноха.
Лишь один Иосиф Бродский
У меня бы не пахал.

[CHE_tlanin]

Белая лента.
Ментовской дубинкой по бедренной кости
Тревожный сигнал нарастающей злости.
Встают в оборону, подставляя колени,
Идущие в ряд ... до конца ... во спасенье.

Клеймит государство безликих героев
В прозападных гнид и в продажных изгоев.
Срубая под корень протестные силы,
Как хочет народ, как Москва попросила.

А есть ли добро в этих огненных душах?
Во благо чего государственность рушат?
Испачкав в кровище белые ленты,
Срывают лишь жидкие аплодисменты.
© Кандид Молчанов

[castro]

После Армагеддона

По теплым осколкам низвергнутых звёзд,
По радужным клочьям не сбывшихся грез,
Сквозь слёзы дождей, сквозь истлевшие дни
Усталой походкой шагают они -
Солдаты небес, паладины добра.
Последняя битва случилась вчера.
Последняя битва в последней войне.
Удача была не на их стороне.
Под рухнувшим сводом небес погребён
Остался лежать их святой легион.
Они уцелели. Чуть менее ста.
Погибли б - их совесть была бы чиста.
Сверкают глаза и сердца горячи,
Но брошены шлемы, доспехи, мечи...
И словно укор побеждённым живым
Плывёт над землёю удушливый дым.
Не трусы! И сделали всё, что смогли
Для этой на тьму обречённой земли.
А впрочем, к чему им теперь адвокат...
Навечно уходят в последний закат.
Никто не желал им такого конца.
Их горю остаться бы в наших сердцах...

Я рад, что они не увидят, как мы
С восторгом приветствуем армию тьмы.

[CHE_tlanin]

Улыбнись!

Улыбнись! Я же знаю, ты можешь.
Улыбнись! Хоть на пару секунд.
Зря ты сердце своё так тревожишь,
Поднимая бессмысленный бунт.

Я же вижу глаза. Не обманешь.
В них надежда и добрый огонь.
И в душе, что искусно скрываешь,
На задворках играет гармонь.

Не пытайся казаться незрячим
В этом мире врождённо слепых,
Где не знают, как было б иначе.
Ты не должен равняться на них.

Улыбнись, и старайся не слушать,
Что расскажут враждебные рты.
Им закон никогда не разрушить,
Что есть просто толпа, а есть ты.
© Кандид Молчанов

[Поручик]

© Кандид Молчанов

без обид. но ассоциируется с таким
кандидоз

ЗЫ. убил картинко, чтоб не убить поэта