и тут мы провалились в кроличью нору.
мы с ним ехали час, перескакивали со второго на третье, так что дальше я излагаю сокращенную и более-менее упорядоченную версию устройства вселенной.
три года назад мой водитель проснулся и, как обычно, вышел на балкон покурить. а балкон у него смотрит на огромное дерево, ветки которого каждое утро проседали под тяжестью воробьев.
— жуткое, если честно, зрелище.
но вот он вышел покурить три года назад, а воробьев нет. и в голове у него какой-то странный писк.
тут водитель понял, что воробьям не нравится писк, и они улетели отсюда навсегда, оставив нас одних.
покурив, он принял душ и помыл голову, писк стал слабее, но не исчез.
— если уши заткнуть на полминуты, — сказал водитель, — тоже немного отпускает.
и реально отпустил в этот момент руль и заткнул уши.
— вот видите, — сказал он, вернувшись к вождению. — немного отпустило.
воробьи не возвращались, писк не проходил, но источник писка стал очевиден не сразу. только через год водитель понял, что писк издают вышки с базовыми станциями, которые в этот момент расставили по всей москве.
— через каждые триста метров стоят, — сказал водитель. — никакого спасения. вот, видите, стоит одна. на ленинском вообще не продыхнуть от них.
я говорю:
— может, вам это, к врачу сходить?
— к какому врачу? — обижается водитель. — зачем мне к врачу?
— ну как, — говорю я. — если бы я все время слышал писк, который меня раздражает, я бы к лору зашел, может, там на две минуты проблема.
— да у меня не в ушах пищит, — водитель с некоторым даже сожалением смотрит на меня, такой я тупой. — у меня сразу в голове пищит. от вышек! к какому врачу я с этим пойду?
а нам ехать еще сорок минут, так что я соглашаюсь, что такого врача, конечно, нет.
за три года водителю удалось найти еще одного человека, который слышит этот писк ("подвозил как-то девушку из киева, а она говорит: не могу я в вашей москве, постоянно звон в ушах стоит") и немножко приподнять завесу тайны над этим звуком.
писк, кстати, в прошлом году выключали на 8-е марта, но потом снова включили.
— я прямо ждал полуночи, включат, не включат, — говорит водитель. — и ровно в двенадцать, сука, опять.
если вы еще не догадались, при чем тут федор бондарчук, то дело, конечно, в фильме "обитаемый остров".
— они же 36 миллионов долларов на него потратили, я на кинопоиске читал. а собрали двадцать два, да и то врут, потому что собрали четыре. вот зачем так делать? есть же какая-то причина?
я робко попытался поделиться слишком, к сожалению, знакомой мне идеей, что иногда можно просто все прощелкать, но водитель все мои возражения и сомнения или игнорировал, или с легкой усмешкой отвергал.
короче говоря, федор бондарчук специально снял плохой фильм, потому что фильм был не для обычных людей, а для одного-единственного зрителя, до которого нужно было донести определенное сообщение.
об этом написал в интернете независимый аналитик.
— я книжку не читал, — говорит водитель, — но вот в фильме был такой мужик, странник, который всем заправлял. а странник что делает? он странствует, ходит, он идет по пути, понимаете, да?
я понимаю, но мне почему-то кажется, что должны быть более дешевые и прямые способы связи с руководством страны.
но что я могу знать, я даже отсутствия воробьев не заметил.
— да и стругацкие, — говорит водитель, который их не читал. — они ж не сами все написали про эти вышки. им это принесли и сказали художественно оформить, другого варианта нет.
тут мы временно отвлекаемся на американцев, которые управляют погодой, потому что один мужик живет в серпухове и работает в москве, и в серпухове всегда солнечно, а над москвой всегда туча огромная висит. участие американцев доказали независимые ученые (дальше их будет много), которые отличаются от зависимых ученых тем, что всегда говорят правду.
в сан-франциско, кстати, такая же фигня. реально утром в серпухове солнечно, а приезжаешь в сан-франциско — или дождь, или туман.
— или вот аптеки, — говорит водитель и внезапно. — вы же слышали про антивирус касперского?
антивирус касперского это, если вы не знаете, организация, в которой в одном кабинете пишут антивирус, а в другом — вирусы, потому что вирусы сами себя не напишут, это очевидно же.
но это еще можно пережить, а вот с аптеками жопа.
дело в том, что независимые вирусологи доказали, что сети аптек разрабатывают новые болезни, чтобы мы продолжали покупать лекарства. никакого вируса гриппа не существует и никогда не было, пока его не сконструировали авторы условного арбидола.
— да вот сами посмотрите, — говорит водитель, которому я напомнил об испанке (но он, разумеется, не услышал), — три аптеки в одном доме! три! и во всех очереди! а при брежневе пустые стояли!
феномен аптек для меня тоже, честно говоря, загадочен, хотя при брежневе я в аптеки не ходил.
но тут становится понятно, почему водитель не ходит к врачам. где врачи, там и аптеки, где аптеки, там и федор бондарчук, а так и до стругацких недалеко.
никому доверять нельзя, вы не хотите вскрывать эту тему, пацаны, поверьте мне.
мигрантов в москву завозят, чтобы скрыть убыль населения. а если завтра мигранты исчезнут, то москва будет стоять пустая, потому что никого, кроме мигрантов, в ней, в общем-то, давно уже нет.
я и тут не догадался.
и тут водитель сказал одну фразу, которую всегда произносят критики теорий заговора, но очень редко сами конспирологи.
— вы же не думаете, — сказал водитель, — что все это случайно, что нет никакого плана.
и я подумал, что да, что в юности в голове не помещается не только страх смерти, но и мысль о том, что этот страх когда-нибудь может уйти на второй план, что к собственному небытию ты будешь относиться более-менее спокойно, потому что ты устал, у тебя одышка, бок болит, мигрень.
и когда человек в зрелом возрасте начинает верить в бога, он это часто делает не потому, что о душе пора подумать, не потому что боится, а потому что — ну какой во всем смысл, если бога нет. человеку нужна структура.
воробей не может улететь сам.
человек жаждет не бессмертия, а осмысленности. бессмертие привлекательно просто потому, что у бессмертного тебя немножко больше времени эту осмысленность найти. бессмертие это не цель, а средство.
и вот один верит в бога, а другой в аптеки и независимых вирусологов.
тут, конечно, еще интересно, что у водителя есть семья, и они как-то окей с тем, что у папы уже три года в голове писк.
и еще интересно, что он за эти три года ни разу не попытался выехать из москвы, чтобы проверить, исчезает писк или нет.
ну, т.е. реально такое ощущение, что с писком ему лучше, что он боится его потерять, потому что какой-то стержень появился, мир снова стал объясним.
на обратном пути я спросил у другого водителя про воробьев, и оказалось, что это популярная тема, многие люди о ней задумываются, и только от меня все время скрывали.
— я точно, конечно, не знаю, — сказал водитель. — но я слышал, что воробьиных мальков можно только очень маленькими мухами кормить, и вот эти мухи как раз и исчезли. а за ними и воробьи.
— ну воробьи-то ладно, — сказал я. — а вот с аптеками что творится. три аптеки в одном доме! при брежневе такого не было!
но второй водитель мне попался психически устойчивый и спросил, не против ли я, если он погромче включит музыку.
я был не против, мне было чем заняться.
за оставшиеся сорок минут мы проехали мимо тридцати семи аптек, и это только с правой стороны.
ни одного воробья мы не встретили.
